Жизнь без полутонов

Жили душа в душу, 13 июня 50 лет исполнилось со дня бракосочетания. Дети выросли, кто в Ногликах, кто чуть подальше живет, внуки подрастают…

ОЗОРНАЯ ДЕВЧОНКА

Клуб сиял яркими огнями, гремела музыка, слышались радостные голоса, смех. Новый год отмечали весело. 16-летняя Тонечка тоже была там – в красивых туфельках, нарядная. Танцы, песни… В то время в Ногликах куда еще пойти? Но вот празднество подошло к концу, надо собираться домой. В гардеробе девушка не нашла свои сапоги. Что делать? Долго не думала, побежала на УЖД в туфельках, капроновых чулочках – прямо по снегу. Когда переступила порог дома, ног «не чуяла». Родители не стали ругать, быстро взялись оттирать ступни.

Всякий раз, когда встречаю Антонину Дмитриевну, эта картинка из прошлого вспыхивает перед глазами… Помню ее рассказ со смешком, такой яркий. И подобных историй-образов – не один и не два. У нее всегда найдется про запас что вспомнить. При этом бесенята так и пляшут в сине-зеленых глазах.

Но, пожалуй, самым верным будет другой образ – солдатской матери. Именно такой Антонину Дмитриевну представляют многие.

Недавно посмотрела телевизионный видеоролик, посвященный тридцатилетию сахалинского отделения общероссийской общественной организации «Совет родителей военнослужащих России». Там наша землячка дает областному корреспонденту интервью о работе совета. Так что у корреспондента «Знамени труда» появился информационный повод для встречи с А.Д. Суслиной в редакции.

«ЛЯГУШКА-ПУТЕШЕСТВЕННИЦА»

– Серьезная дата – тридцать лет областному подразделению солдатских матерей...

– Но я там чуть меньше, у меня 27 лет. Дима прослужил в армии один год и девять месяцев – воинская часть 22, Приморский край, Шкотово. На корабле «Новороссийск». В 1992 году получили сына в закрытом гробу. Я пришла в совет в 1993-м: помогите добиться правды. Не буду говорить подробности… Обращалась туда не раз. Да так там и осталась. Очень они меня поддержали. Было легче, когда пообщаешься с другими женщинами, потерявшими сыновей в армии. Мы стали друг другу опорой. Тогда в Ногликах я оказалась пятой, кто получил груз-200. Это было страшно. И не дай Бог никому. Очень многие женщины озлобились в таких ситуациях – на жизнь, на правительство. Но ты должен посмотреть и с другой стороны на все, постараться помочь – не дай Бог со следующим ребенком мать получит груз-200. Перво-наперво думаешь так.

Возглавляла совет Людмила Ивановна Морозова, и до сих пор там. Кстати, она была мастером в южно-сахалинском училище, где я училась еще девчонкой. Я ее хорошо помнила, и она меня узнала через столько лет.

– В то время в России в армии дедовщина расцвела, как, впрочем, и в обществе – бандитизм.

– Да, наша организация была создана в перестройку. Ведь служба ребят в армии несла риски, нередко они там погибали. Именно поэтому матери погибших военнослужащих объединились и создали такой совет, чтобы спасти, защитить от произвола других призывников, чтобы навести порядок в армии.

– Знаю, Антонина Дмитриевна, что вы ведете большую работу в воинских частях Дальнего Востока...

– Меня уже знакомые лягушкой называют.

– Не поняла?

– Так ведь много путешествую. Говорят: и что тебе дома не сидится, лягушка-путешественница. Неужели хочется ездить? Им такой образ жизни не по душе.

– А вам нравится?

– По-разному. Езжу по делам совета и по Сахалину, и по Дальнему Востоку в целом, в Москве бываю. Уже не заблужусь там. Знаю, где зайти и где выйти.

Смотрим, как новобранцы вливаются в ряды, как живут. Надо помогать родителям контролировать действия командиров. Нужно все посмотреть: чем кормят, как спят, в чем ходят. Иногда и жалобу проверить, после звонка. Командиры нас знают.

– Антонина Дмитриевна, а откуда узнают ваш телефон?

– Наши контакты в каждой части висят. Есть специальный уголок – куда позвонить, и там информация о совете, указаны номера телефонов. Бывает, что звонят мне, или члену совета Нине Николаевне Ключниковой, а также Людмиле Ивановне. В том числе и мамы солдат. Вот, из последних звонков: сапоги сыну дали меньшего размера. «Завтра с сапогами будет порядок», – успокаиваю. Почему не подошел, не сказал сам? А он – маме. Тихонько перезваниваем, и конфликт исчерпан. И уж когда бываем в воинских частях – наобщаемся всласть, нафотографируем ребят, по возможности (есть такие части – фото и видеокамеры запрещены). Потом рассылаем папам и мамам на вотсап. Как же они рады, столько благодарностей слышим.

– У солдат нет телефонов?

– Есть. Разрешают родителям в субботу и воскресенье звонить, а в другие дни сотовые у командиров находятся. И фотографировать на территории воинской части запрещено, поэтому надо давать такой телефон, чтобы не было способа передачи фото, кнопочный. Поэтому мы их выручаем с фотографиями.

ДЕДОВЩИНА СЕБЯ ИЗЖИЛА

– Но, в принципе, здорово, что связь с домом поддерживается. Ну и как живут наши солдаты. Хуже, лучше, чем раньше? Что насчет дедовщины?

– Конечно, лучше. Никакого сравнения. Слава Богу, дедовщина, какая была раньше, изжила себя. Ну, может, контрактники иногда себе позволяют какие-то вещи, но это редко. Порядка стало больше во всем – с питанием, обмундированием. Условия службы для призывников заметно лучше. Чай вечером могут вскипятить и попить, постирать – машинка-автомат в распоряжении, телевизор посмотреть. И есть куда обратиться в случае чего.

Вот так помогаешь им, побываешь в части, а потом встречают на улице как старую знакомую. «Здравствуйте». «Здравствуйте. Вы так хорошо меня знаете?» «Ну, конечно, теть Тоня. Вы же к нам в учебку приезжали. Если бы знали, как мама вам благодарна. Столько фотографий ей отправили…».

А недавно в Южно-Сахалинске в нашем совете сломался компьютер. Вызываем мастера. Заходит: «Ой, мама, здравствуйте». Он – мне. Я: «Здравствуйте, меня еще так не называли». Нина Николаевна Ключникова: «Сыночек, помоги». Он: «Вы что, меня не узнали? Я в учебке был. А когда вы нас чаем поили, подарки дали – мы были самые счастливые». И ведь ему на работе предлагали завтра пойти к нам, а он, как услышал про совет, – тут же пошел не откладывая.

И такие случаи, разные встречи нередки и в Ногликах, и в Южно-Сахалинске, где часто бываю. Не скрою, это приятно. Даже тепло на душе. Осознаешь: все-таки не зря вот уже почти тридцать лет в этой организации работаешь…

– Вам выдают командировочные на эти поездки?

– До Хабаровска и до Москвы – оплачивают с Южно-Сахалинска. Но с Ноглик до областного центра – никто не возмещает. За сына получаю пенсию, вот ее и направляю на эти поездки.

НОГЛИКИ ХОРОШИ, НО МОГЛИ БЫТЬ И ЛУЧШЕ

– Антонина Дмитриевна, как-то я встретила вас на улице, вы шли с приема у первого вице-мэра Павла Кочергина, сильно рассерженная. Никак не решался вопрос по сносу вашего ветхого дома и выделения квартиры. Что-то изменилось с тех пор?  

– Ничего. Продолжаю ходить на приемы. А дом в аварийном состоянии. Вот раньше выдавали сертификаты на жилье, можно было квартиру не только в Ногликах купить, я, например, в Южном бы хотела, там все мои «боевые» подруги, часто собираемся, решаем, работаем…

– Вы в Ногликах всю жизнь. Перемены происходят на ваших глазах…

– Конечно, все изменилось. Я в Европы не ездила, сравнить не могу, но, когда приезжают из Южно-Сахалинска друзья, они отмечают, какие красивые уютные Ноглики. Но и огрехи замечаем. Прошли с одной женщиной по улицам, показывает: «Смотри, деревья срублены…». Надо их больше сажать, считаю. В парке замечаем, где березы хорошие – есть спиленные, надо бы подсадить. Возле Собрания депутатов – три дерева упало от непогоды, их спилили и не подсадили, но желательно.

– Зоркий глаз все замечает…

– Хотелось бы видеть больше зелени, цветов в Ногликах. Да, поселок уютный, компактный, но может быть красивее, ярче. И на УЖД должна быть нормальная планировочная застройка. Ведь там нет деревьев. А какие еще есть – вырубают. Разве нельзя посадить черемуху? Не обязательно сосну. Представляете, идешь по Ногликах, и везде черемуха цветет…

– Меня вот, Антонина Дмитриевна, в Южно-Сахалинске рябиновые аллеи восхищают, особенно по осени.

– Почему бы и у нас не высадить рябину? Ведь очень красиво. Черемуха, рябина… Это цветение, эти краски. Хорошо бы, чтобы задумались над таким интересным озеленением. Спрашивать надо чаще людей, чтобы они предлагали разные идеи.

ЖИЗНЬ «НА ВСЮ КАТУШКУ»

Антонина Дмитриевна Суслина живет полнокровно, «на всю катушку» в хорошем смысле этого слова. Конечно, дети, внуки на первом плане, но и свое личное пространство – обширно, заполнено заботами совета солдатских матерей, общества инвалидов в Ногликах, «Сударушкой» …

Слово «братство» в русском языке есть, но нет «сестринства» ... А у них в совете так и сложилось. Как у сестер. Недавно умер муж у Нины Николаевны Ключниковой – приехали в Поронайск, где она живет, поддержать и Антонина Дмитриевна, и Людмила Ивановна Морозова…

Хорошее, при желании, везде можно найти, создать. «В нашем обществе инвалидов столько талантов! У кого-то ноги отказывают, зато голова и руки отлично работают. Глаза плохо видят, но какой голос прекрасный! Других таких не найдешь – чудесные неунывающие люди», – Антонина Дмитриевна повторяет это с удовольствием. А кто-то здоровый, «в полном параде» не устает жаловаться на судьбу, на скуку и невезение.

Находится время и на «Сударушку». По средам – «законный» день встреч в клубе. Песни, рукоделие с поделками, общение, которое поднимает настроение.

А еще есть рыбалка, выходы на природу.

Ваш корреспондент посмотрела обширную фототеку старожила – везде разная, искренняя, улыбчивая – при этом фотогеничная. Хоть в каком ракурсе. В запечатленных моментах проглядывает озорство человека, в душе которого сохранился ребенок, умеющий подмечать прекрасное, смешное, горькое, удивляться, сердиться… Позитивный подход к жизни, но с оттенком язвительности, прямым называнием недостатков, зря что ли подруги называют ее «язвочкой двенадцатиперстной кишки»?

Жизнь Антонины Дмитриевны проходит ярко, многогранно, интересно. Без полутонов. И дай, как говорится, Бог ей сил, энергии на многие лета.