Катастрофа, которую нельзя забыть

Читать публикации за май-июнь 1995 года отстраненно, как простую информацию, не получается. Сквозь строчки ощущаешь боль, слезы, ужас… и какое-то эхо многоголосия. Погибло более двух тысяч человек.

За сто километров от поселка Нефтегорск – в городе Охе, где землетрясение было не столь разрушительным, еще не знали о случившейся трагедии – связь была прервана. Откликнулись диспетчеры нефтепромыслов Колендо, Эхаби, Тунгор, Одопту… А от Нефтегорска ни слова. Собравшиеся ночью в здании «Сахалинморнефтегаза» работники недоумевали – что могло случиться? Генеральный директор объединения С.М. Богданчиков вновь и вновь запрашивал от диспетчеров информацию. Тишина. Под утро в поселок отправился первый заместитель генерального директора В.А. Романов, который когда-то жил здесь и работал в НГДУ «Востокнефть». Привычная дорога, как оказалось, вела к месту трагедии…

Едва только в аппарате управления получили сигнал бедствия от В.А. Романова, добравшегося до разрушенного поселка, а также и от других, закрутилась машина спасения.

В числе самых первых трудовых коллективов Северного Сахалина нефтяники передвижной мехколонны пришли на помощь нефтегорцам. Уже в начале второй половины воскресного дня 28 мая 56 человек с техникой прибыли на место страшной катастрофы. Пробивались до Нефтегорска с большим трудом. Дорожное полотно во многих местах было разрушено, особенно сильно возле речки Нутово (километров в восьми от Вала, на Пильтуне). Объезжали по мари, понятно, как это непросто.

Люди сразу же включились в спасательные работы. Из-под завалов рухнувших зданий вызволили не один десяток пострадавших. В первые-то часы живых было гораздо больше, чем на третий и последующие дни.

…Рано утром в воскресенье в кабинете А. Сударикова (начальник НГДУ «Катанглинефтегаз») собрались руководители структурных подразделений АО «Сахалинморнефтегаз» из числа ногликских, пришел мэр К. Ситников, возглавивший штаб по борьбе со стихийными бедствиями. Первым делом стали создавать колонну техники для Нефтегорска…

Мэры ногликский и охинский в телефонном разговоре выясняли, что нужно для пострадавших. Пока у соседей всего хватало, но они попросили изготовить двести гробов, чем оперативно и занялись в ряде стройорганизаций.

…Соединили не с редакцией «Сахалинского нефтяника», а с прокуратурой г. Охи. Городской прокурор В. Шевцов ответил на вопросы и обрисовал картину, которая сложилась в их районе. Разговор шел в понедельник 29 мая. В. Шевцов был на месте трагедии, разговаривал с чудом спасшимися жителями из пятиэтажек. Их, конечно, очень мало, спасшихся. Отец с маленькой дочерью находился на пятом этаже в ванной комнате, когда произошел толчок. Падали вместе с обломками. И спаслись. Как все происходило? Сначала как бы дрожь быстрая пошла, а потом сразу резкий толчок – и полетели на землю обломки домов с людьми. И почти одновременно сложились как книжки. Среагировать, что-то предпринять было невозможно.

…Муж и жена уже спали на третьем этаже, когда все случилось, и их привалило плитами шалашиком. Они смогли сами оттуда выползти. Но это просто чудо. В большей же части, на 90 процентов, из-под убранных плит перекрытий извлекают трупы. Прокуратура занимается их опознанием… Предположительно несколько сот еще живы под обломками. Спаслись те, кто находился в двухэтажных и одноэтажных домах, а также кто уезжал на вахту.

Из первых уст. «Отправляли тех, кого можно было довезти». Во вторник вечером 30 мая из Нефтегорска вернулась первая бригада медработников ЦРБ. Корреспондент «Знамени труда» встретилась с терапевтом Ю. Ни и побеседовала с ним:

… – Первым делом мы развернули перевязочную. Поначалу пораженных было так много, что не знали, за кого приниматься. Потом сориентировались. Устроили что-то типа двух кушеток – положили два щита на ящики – и смогли одномоментно оказывать помощь сразу двум раненым. В основном это была противошоковая терапия, также накладывали жгуты тем, у кого был синдром длительного сдавливания. Оказывали помощь пораженным прямо в завалах, откуда они не могли выбраться, – делали им противоболевой наркотический укол, чтобы облегчить страдания, в любую доступную часть тела.

… Наша цель – так оказать первую помощь, чтобы они не умерли по дороге в специализированное лечебное учреждение. Отправляли в вертолете и под капельницей. Безнадежных, агонизирующих мы не отправляли.

– Вы не считали, сколько пораженных прошло за эти более чем двое суток пребывания ногликской бригады в Нефтегорске?

– Порядка двухсот тяжело и легко раненых. Мы работали в воскресенье вместе с охинцами, в понедельник прибыли тымовчане, а во вторник – москвичи.

– Где вам приходилось отдыхать?

– Вообще нас здорово выручала палатка, предусмотрительно захваченная стоматологом Кимом… Но отдыхать практически не приходилось. Двое суток не спали. Не было времени, потому что поток раненых шел почти непрерывно. Это сейчас он слабее. Все меньше и меньше приходится спасателям вытаскивать живых.

– Ваше первое впечатление, когда вы прибыли в Нефтегорск, Юрий Яковлевич?

– Конечно, страшно. Вместо домов – груды мусора. Из-под завалов раздаются крики о помощи. Сам живу в пятиэтажной шестидесятке, а там были 80-квартирные дома. Техники днем, в воскресенье, конечно, было недостаточно. Родственники в отчаянии бегали вокруг завалов и ничем своим близким помочь не могли. «Потерпите, мы вам поможем», – как могли уговаривали погребенных.

– И пожары были в завалах?

– Я видел два, потом их потушили. На этих двух домах спасательные работы не велись, потому что никто признаков жизни после пожаров не подавал.

– Самое сильное ваше впечатление?

– Не сами завалы. А реакция родственников на смерть своих близких, на невозможность вытащить оттуда еще живых. Это меня очень травмировало. Крики, шум вокруг завалов, мольба о помощи. «Помогите моему сыну, дочери, они еще живы, вытащите их!». На этой почве у людей развивались психозы, они были на грани сумасшествия. Очень многие. Таким людям тоже оказывалась медицинская помощь. 

У связистов запарка. Проработавшая телефонисткой в РУСе 20 лет В. Рясная говорит, что такого объема работы она не припомнит, в том числе по самым любимым народом праздникам. Обычно за день телеграмм отправляется тысяч на 50, в эти дни – на 700 тысяч. Все связано с землетрясением. На телефонную междугородную станцию звонят телефонистки из разных бывших республик СССР спрашивают, как, куда дозвониться… Минимум раз в десять увеличилось число переговоров. До 350 и больше за сутки. Весьма сложно дозвониться до Охи, из трех каналов действует лишь один ручной на две станции. Очередь на линии связи огромная.

Они были первыми. Л. Изотова, Вал: «Наших мужчин, которые работают в ПМК, сразу вызвали в Нефтегорск на место трагедии. Они и бригада из Охи были первыми, кто оказался на развалинах. Почти голыми руками разбирали завалы. Для такой катастрофы техники было мизерное количество. Рабочим даже руки помыть было нечем. Трупы начали разлагаться уже на второй день. Рабочие ПМК со слезами на глазах рассказывали, как работали на живой могиле, как поднимали плиты, и то, что они видели, было ужасно.

Чем помогают в Ногликах. В отделе соцзащиты продолжается регистрация погибших нефтегорцев, которых родственники привезли для захоронения в Ноглики. На каждого захороненного из районного фонда поддержки выделяется 1 млн рублей. Уже оказана помощь семи семьям на сумму 15 млн рублей. В отдел социальной защиты приносят вещи для пострадавших. Все подразделения АО «Сахалинморнефтегаз» выделили семьям нефтяников, проживавших в Нефтегорске, по 5 млн рублей на погибшего. 

Уже несколько ногликцев высказали желание усыновить или удочерить детей, чьи родители погибли в Нефтегорске…

На месте разрушенного посёлка установлена мемориальная плита с именами погибших. О местах нахождения 17-ти пятиэтажных домов напоминают лишь плиты с высеченными на них номерами. Также здесь сооружён мемориальный комплекс и часовня с колоколом, неподалёку размещается кладбище, где захоронены погибшие.